В 1968 году войска пяти стран – членов Организации Варшавского договора (ОВД) – вошли в Чехословакию (тогда ЧССР), после чего был насильственно прекращён процесс изменений, известный как «Пражская весна». И все прошедшие годы вводом войск Запад и наша «пятая колонна» кололи глаза Советскому Союзу, а затем – России, обвиняя в тоталитаризме, империализме, антидемократизме и т.п., требуя покаяния перед несчастными чехами и словаками. (Из книги „Англосаксы против планеты“)
Вопросы остаются
Стандартная западная трактовка чехословацких событий незамысловата: на волне абсолютно стихийного народного движения реформаторы из компартии Чехословакии (КПЧ) во главе с Дубчеком пошли по пути строительства «социализма с человеческим лицом». Однако именно такой социализм не был нужен советскому руководству. Последнее по политико-идеологическим причинам организовало военную интервенцию и прервало демократизацию социализма, которую так приветствовал и поддерживал Запад, стремившийся этой интервенции не допустить.
До сих пор эта схема используется в психоисторических сражениях, но только уже не в антикоммунистических, а антироссийских раскладах. Впрочем, антикоммунизм и русофобия почти полностью совпадают по принципу «кругов Эйлера». «Целили в коммунизм, а попали в Россию», – заметил А.А. Зиновьев. Не нравится Зиновьев? Обратимся к персонажу с «другого берега» – Зб. Бжезинскому, который уже после окончания холодной войны специально подчеркнул: не надо заблуждаться – борьба против СССР была на самом деле борьбой против России, как бы она ни называлась. Поэтому нам тоже не надо заблуждаться: те, кто сегодня вопит о преступлениях коммунизма и пытается стереть его из русской истории – либо русофобы, либо «слепые агенты» в их подлой игре.
В наши дни одно из главных направлений информационно-психологической войны против России заключается в том, чтобы выработать у русских разрушительные комплексы неполноценности и вины, нанести как можно более мощные психоудары по коллективному сознанию и коллективному бессознательному нации, загнать её в психологически оборонительную позицию. Отсюда постоянные призывы каяться: кающийся – виновен, причём сам это признаёт, т.е. ещё и верёвку с собой приносит. Одна из вещей, за которые русским предлагается каяться, – это коммунизм и его «преступные действия» внутри страны и вне её. К последним относят и ввод войск ОВД в Чехословакию.
«Пражская весна» и лето
На январском (1968 г.) пленуме КПЧ был снят с должности первый секретарь Антонин Новотный... Новотного сменил Александр Дубчек… 30 января 1968 г., выступая на VII съезде сельскохозяйственных кооперативов, Дубчек заявил о необходимости демократизации социализма и перегруппировки всех общественных сил страны. Однако прошло более двух месяцев, прежде чем реально началась «Пражская весна»…
Началась реорганизация социал-демократической партии, т.е. на повестку дня был поставлен вопрос о реальной многопартийности. Всё активнее раздавались голоса об усилении контактов с Западом, о выходе из зоны советского влияния; многое, связанное с СССР (а также с коммунистическим строем и русскими), стало подвергаться дискредитации, шельмоваться...
27 июня в журнале «Literarny Listy» публикуется документ под названием «2000 слов», в котором содержится призыв к массам поддержать «прогрессистов» в борьбе с «консерваторами» и «сталинистами».
19 июля «Правда» объявила об обнаружении в Чехословакии американского оружия, переправленного из ФРГ. Проинтерпретировав это как ещё одно доказательство «коварных планов американского империализма и западногерманского реваншизма»… Некоторые даже полагают, что именно 19 июля было принято решение о вводе войск. Едва ли. Советское руководство, как отметил в своих мемуарах Маркус Вольф, начальник разведки ГДР, «буквально до последнего часа не решалось отдать приказ о выступлении»…
О том, насколько последовательно советское руководство стремилось именно к политическому решению вопроса, чтобы избежать военного решения, свидетельствуют переговоры в Черне-над-Тиссой – и сам факт переговоров, и то, как они проходили.
Инициатором выступило советское руководство, пригласив практически всё руководство ЧССР. Переговоры шли трудно – в какой-то момент чехословаки вообще демонстративно покинули зал, где шли переговоры, и советское руководство вынуждено было отправиться вслед за ними в спецвагон Дубчека. После четырёхдневных переговоров советская делегация, получив заверения чехословаков в верности социалистическому выбору и социалистическому лагерю (руководители ЧССР действительно никогда не делали попыток выйти из ОВД, как это хотело сделать венгерское руководство в 1956 г.), согласилась, что чехи могут идти к социализму своим путём.
…3 августа совместное коммюнике было подписано. По сути, это была уступка со стороны СССР: фиксировалось право ЧССР проводить реформы, так как она считает нужным, при выполнении всех обязательств по отношению к ОВД.
Советское руководство шло на уступки, чтобы избежать военного решения, несмотря на то, что в руководстве КПЧ имелась довольно многочисленная группа, готовая сместить команду Дубчека при условии советской помощи. Как рассказал уже в 1989 г. Васил Биляк (в 1968 г. – первый секретарь словацкой компартии), 3 августа девятнадцать видных партруководителей во главе с Биляком тайно направили Брежневу письмо с просьбой военной помощи в смещении Дубчека… Руководство СССР не пошло на это, полагая, что в Братиславе договорились обо всём…
Однако советские лидеры рано радовались. Советская позиция на переговорах, колебания руководства СССР и других стран ОВД были истолкованы… как слабость, как готовность идти на уступки и неготовность применить силу.
К тому же руководители ЧССР считали, что симпатии Запада обязательно материализуются в виде жёсткой антисоветской позиции США… В Праге, других крупнейших городах распространялись слухи в духе «Запад нам поможет». И чехословаки поверили, забыв уроки Мюнхена, когда англосаксы и французы элементарно кинули их, сдали Гитлеру, чтобы обеспечить фюреру плацдарм для нападения на СССР…
Как только в Братиславе были достигнуты соглашения о том, что ЧССР может идти своим «третьим путём», не посягая в принципе на социализм и членство в ОВД, всё чаще и громче зазвучали антикоммунистические лозунги.
Могли ли организаторы демонстраций не понимать, что они подрывают курс руководства страны на реформы, на построение «социализма с человеческим лицом»? Не могли не понимать. Могли ли не понимать, что, повышая антикоммунистический, антисоветский градус они тем самым провоцируют ввод войск в Чехословакию? Не могли. Значит, действовали сознательно?
Операция «Дунай»
В ночь с 20 на 21 августа в эфире прозвучал сигнал «Влтава-666» и началась операция «Дунай» (руководитель операции – генерал армии И.Г. Павловский). Советская Армия осуществила самую грандиозную по своим масштабам в послевоенный период стратегическую военную акцию. Около 30 танковых и мотострелковых дивизий СССР и его союзников за 36 часов оккупировали страну в центре Европы (в Афганистане СССР воевал силами лишь четырёх дивизий). Всего в боевую готовность были приведены 70 дивизий ОВД.
В 6.00 советская танковая колонна подошла к Генштабу, и он был взят под контроль; между 6.40 и 7.00 было взято и блокировано здание правительства, к 9.00 взяты под контроль почта, телеграф, радио- и телецентры… Дубчек, Черник, Смрковский и Кригель были арестованы агентами службы безопасности ЧССР и переданы советской стороне, которая обвинила их в саботаже и срыве соглашений…
Если армия ЧССР не оказала сопротивления, то гражданское население, главным образом молодёжь, устраивало акции гражданского неповиновения, митинги, блокировало шоссе, люди бросали в танки камни и бутылки с зажигательной смесью («коктейль для Молотова»), провоцировало солдат – главным образом советских, которые вели себя сдержанно. В отличие от этого представители других стран, испытывавшие к чехам давние «братские» чувства и уважавшие «орднунг», пресекали провокации огнём на поражение, и местное население это быстро уяснило. Кстати, именно эта «братская» любовь стала причиной, по которой советское руководство отказалось от ввода в ЧССР уже приготовленных Ульбрихтом пяти дивизий, ограничившись одной…
По разным данным, во время операции «Дунай» погибло (главным образом – в результате несчастных случаев) от 100 до 300 чехословаков и примерно столько же солдат Советской Армии… Действительно, «бархатный» ввод войск.
Вечером 21 августа всё высшее руководство ЧССР на двух бронетранспортёрах было доставлено в аэропорт и вывезено в Польшу (в штаб Северной группы войск), а затем переправлено в Закарпатье, а после – в Москву на переговоры с советским руководством.
То, что лидеры ЧССР оказались за столом переговоров в Кремле – заслуга Людвика Свободы… После тяжёлых четырёхдневных переговоров, на которых чехословаки находились по обе стороны баррикад, Дубчек со товарищи подписали соглашение, в котором одобряли ввод войск.
27 августа Дубчек обратился к народу, призвав верить ему, Дубчеку, и заявив, что всё происходящее – временные меры.
Однако ситуация не становилась менее напряжённой. Национальное собрание объявило ввод войск нарушением хартии ООН. В Праге и других крупных городах шли демонстрации с антикоммунистическими и антирусскими лозунгами. Стали возникать «дубчековские клубы», молодёжь активно вступала в КПЧ в знак поддержки её курса (только в течение месяца после ввода войск в партию вступило 7199 человек, из них 63,8% – люди моложе 30 лет). Другой формой сопротивления стала эмиграция – 50 тыс. человек в течение первого месяца, 300 тыс. – конечная цифра…
Брежнев следующим образом в одном из своих выступлений обосновал ввод войск ОВД в ЧССР: когда в той или иной социалистической стране внутренние и внешние силы враждебные социализму пытаются реставрировать капитализм, когда социализм оказывается под угрозой в одной стране, это проблема не только данного народа и данной страны, но и всех социалистических стран. На Западе лицемерно назвали это «доктриной Брежнева». Лицемерно – потому что, во-первых, в Уставе НАТО чёрным по белому записано, что в случае дестабилизации положения в стране – члене НАТО, угрожающей дестабилизацией в других странах – членах НАТО, организация имеет право на военное вмешательство…
Во-вторых, США незамедлительно вводили и вводят свои войска в любую страну, если там возникает угроза их интересам, и сами или совместно со своими сателлитами давят любое сопротивление, особенно левых сил…
Чехословакия как зеркало обуржуазивания
Краткосрочный результат ввода войск в ЧССР был, безусловно, положительным для соцсистемы: была пресечена попытка дестабилизации социалистического лагеря…
В связи с этим нельзя согласиться с мнением тех, кто считает, что ввод войск ОВД в ЧССР нанёс серьёзный ущерб позициям СССР в мировой политике, осложнив отношения с Западом. В мировой политике, т.е. борьбе, прочные позиции обеспечиваются примерным военно-стратегическим паритетом, т.е. наличием силы, а не холуйскими улыбками до ушей и готовностью соглашаться, подквакивать сильным и кланяться...
Именно жёсткая позиция СССР, занятая во время чехословацкого кризиса, стала, как это ни парадоксально на первый взгляд, одним из факторов, приблизивших детант, т.е. разрядку напряжённости на уровне государств. На другом уровне – надгосударственном, наднациональном – под видом сближения с СССР с конца 1960-х годов начала реализовываться принципиально новая стратегия борьбы с соцлагерем – удушение в объятиях…
«Крестовый поход» против СССР, начатый на рубеже 1960–1970-х годов наднациональными и во многом специально для этого похода и созданными структурами («Трёхсторонняя комиссия» и др.), был не военным, а прежде всего информационно-экономическим... Этот крестовый поход, как и Крымская война, увенчался победой Запада, и какую-то свою роль сыграли в этом долгосрочные последствия ввода войск в Чехословакию...
Ввод войск был пирровой победой: из 88 компартий мира только 10 безоговорочно поддержали действия ОВД… Среди западных левых интеллектуалов – традиционного внутрикапиталистического союзника СССР стал активно распространяться антисоветизм… СССР в глазах многих, если не большинства, левых окончательно утратил ореол революционности, перестал быть воплощением царства свободы, справедливости и социальных экспериментов, «Пражская весна» и её финал в августе 1968 г. стали важным этапом в окончательной кристаллизации антисоветского сегмента в самом советском обществе...
Взгляд из сегодняшнего дня
Очень чётко сформулировал дилемму советского руководства Ю.В. Андропов во время встречи с коллегами из ГДР в сентябре 1968 г.: «У нас был выбор: ввод войск, который мог запятнать нашу репутацию, или невмешательство, что означало бы разрешить Чехословакии уйти со всеми последствиями этого шага для всей Восточной Европы (выделено мной. – А.Ф.). И это был незавидный выбор».
Сказанное Андроповым в значительной степени отвечает на второй вопрос: каким был главный мотив ввода войск – политико-идеологическим или геополитическим? Ясно, что второй… Об этом прямо говорят и не ангажированные западные исследователи. Вот, например, что пишет автор книги «Операция «Раскол» С. Стюарт: «…в каждом из этих случаев (ввод войск в Венгрию в 1956 году и в Чехословакию в 1968 году. – А.Ф.). Россия стояла перед лицом не только потери империи, что имело бы достаточно серьёзное значение, но и перед лицом полного подрыва её стратегических позиций на военно-геополитической карте Европы. И в этом, больше чем в факте вторжения, состояла действительная трагедия. Именно скорее по военным, чем по политическим причинам контрреволюция в этих двух странах была обречена на подавление».
Выходит, решая свои геополитические задачи, СССР прервал строительство демократической модели социализма? Ответ на этот вопрос прост: возможности строительства демократической модели социализма в мире, в котором идёт противоборство двух систем – капиталистической и коммунистической – ничтожны.
…Более того, демократизация политики и рыночные реформы – суть деятельности команды Дубчека – всегда рассматривались Западом как средства создания управляемого хаоса в своих интересах. Так, Стивен Манн (высокостатусный дипломат; с 2004 г. – спецпредставитель президента США по евразийским конфликтам) говорит о необходимости «усиления эксплуатации критичности» (т.е. максимального обострения напряжённых и конфликтных ситуаций) и «создании хаоса» как инструментах обеспечения национальных интересов США. Ну а в качестве механизмов создания хаоса в лагере противника, будь то соцлагерь, СССР или Россия, он прямо называет «содействие демократии и рыночным реформам». Именно это было использовано против СССР при Горбачёве и против ЧССР при Дубчеке…
Повторю: СССР не мог не ввести войска – это было наименьшее из зол. Но и победой этот ввод мог быть только пирровой – здесь задумка Запада была беспроигрышной. С точки зрения абстрактного гуманизма ввод войск ОВД в Прагу и силовое прекращение процессов демократизации общества может быть оценён только негативно. Но тогда с позиций абстрактного гуманизма нужно рассматривать и действия противников СССР в холодной войне.
Во второй половине ХХ в. США, по самой скромной оценке, более 50 раз вводили свои войска на территорию других стран, подавляя левые, демократические движения и ставя у власти тиранов, палачей, в лучшем случае реакционеров (из событий 1960-х годов – агрессия против Вьетнама, ввод войск в Доминиканскую Республику в 1965 г.). А миру это представлялось как борьба за свободу и демократию...
Я уже не говорю о варварских натовских бомбёжках Югославии, Ирака, Афганистана конца 1990-х – начала 2000-х годов. Что-то не слышно по этому поводу негодующих голосов тех, кто в течение нескольких десятилетий пинает СССР за Чехословакию – западных и местных «правдолюбцев»...
Да, СССР остановил процесс либерализации ЧССР. Но сегодня мы видим, что результатом процессов типа «Пражской весны» является не социализм с гуманным лицом, а периферийный или полупериферийный капитализм – от просто негуманного до криминального. «Теперь мы знаем, какую роль играет в революциях глупость и как её используют мерзавцы», – так о революции 1848 г. сказали когда-то Маркс и Энгельс. Сегодня мы знаем, как мерзавцы использовали антикоммунистические революции (1989–1991 гг.) – вовсе не для того, чтобы удовлетворить демократические чаяния людей, а для того, чтобы набить кошельки, устранить геополитического и экономического конкурента и безнаказанно эксплуатировать и грабить слабых. К этому привела горбачёвская перестройка, к этому привела бы «Пражская весна».
…Нам есть о чём сожалеть по поводу ввода войск – и с чехословацкой, и с нашей точки зрения. Но не мы придумали тот мир, в котором живём. Однако даже в этом жестоком мире мы не бросали атомные бомбы на мирные города, не поддерживали в массовом порядке одиозных кровавых диктаторов, не были мировым жандармом. И уж тем более мы не должны позволять бросать в себя камни, в том числе и по поводу пражского августа 1968 г. (в том самом августе американцы уничтожили тысячи вьетнамцев – не только партизан, но и мирных жителей), пропагандистским «шестёркам» этого жандарма, особенно в нашем собственном доме.
Источник |
